Слово архимандрита Филарета (Кольцова) за ранней литургией 11 апреля 2010 г.
Христос Воскресе! Христос Воскресе! Христос Воскресе!
Я произношу слова пасхального приветствия, а сам слышу неповторимые интонации батюшкиного голоса и в них непрерывным потоком изливающуюся на нас ликующую радость. Так было, когда он появлялся на амвоне в пасхальные службы, так продолжалось и в кельи его, когда он уже не мог дойти до храма. Силы старца оскудевали, но радость, живущая в нем, все ширилась и росла и уже просилась на Небо, ей становилось тесно в пределах земли. И он упорхнул за этой радостью в нескончаемую радость вечности. Только четыре года не дожил отец Иоанн до нынешнего дня – дня своего столетия. И поэтому у многих из здесь присутствующих живая память сердца хранит, и будет долго хранить те незабываемые впечатления от благодатной радости, которую нес в себе Божий старец, и которую щедро с любовью изливал на всех. И кто может забыть порыв единодушного пения, когда едиными усты и единым сердцем храм отвечал на его возглас и призыв к радости. «Воистину Воскресе, воистину Воскресе, воистину Воскресе Х ристос! Дивно, как он, быв ровесником трагического для России ХХ-го века, сполна сам пережив все его злоключения, сохранил и до нас донес незамутненной сущность христианской жизни. Один из солагерников, пересекшись с ним тогда 40-летним священником, сказал о нем: «Я встречал немало православных священников, но, кажется, ни в одном из них не проявлялась с такой полнотой и силой глубочайшая сущность христианства, выраженная в простых словах: «Бог есть Любовь». Любовь - вот то сокровище, которым стяжал он реальное присутствие в своём сердце Духа Святого, и которым открылась в нем подлинность христианства. Век жизни – это и время его ученичества, когда он тщательно на стезях жизненного пути собирал всякий отблеск вечности; и время испытания верности избранным идеалам; и время отдачи Богу и людям всей своей жизни без остатка. И его жизнью, как и подвигом жизни людей, сохранивших веру, надежду и любовь явилась для нас святая непобедимость Церкви Православной, прошедшей сквозь богоборческий ХХ-век. Они оставили след святых для нашего времени, в коем столь много холодности, отчужденности, расчетливого эгоизма. Жизнь Батюшки стала зримым и деятельным свидетельством того, что только любовь дает осмысленность и тепло нашей жизни на земле. Отец Иоанн неизменно воспринимал всякого человека, как творение любящего Бога. И его слова в пору духовного голода России питали сердца многих Духом Божиим. Да у многих встреча с отцом Иоанном была личным поворотным событием, поставившим их на путь следования за Христом. Я не буду вспоминать подробно о том, каким образом отец Иоанн утвердился на путях Промысла Божия, об этом написано в книге «Инок Божий». Но вера отца Иоанна в Промысл Божий была тем фундаментом, на котором зиждилась вся его жизнь и эту веру-знание он стремился передать всем, с кем сводила его жизнь. Он не раз говорил нам, что быть послушником Богу и руководствоваться Промыслом Божиим самое верное и надежное в жизни. В одной из служб Великого Поста есть такое прошение к Богу об оглашенных: «извести их в вере, укрепи в надежде, соверши в любви». И эти Божии дары он вымаливал как для себя, так и для своих пасомых. Его живая душа стремилась к Живому Богу. И Промысл Божий его воспитывал, вразумлял, испытывал, сможет ли он принять и достойно понести по жизни эти самые ценные Божии дарования человеку. Вспоминая путь своего ученичества, отец Иоанн с нами делился опытом: «дает Господь нам знания о духовной жизни гомеопатическими крупинками и только, когда увидит, что данное усвоено человеком, добавляет Своих благодатных, благотворных знаний. Так и растем потихоньку, не вдруг, водимые всеведущим, любящим нас Отцом - Богом».
Как Промысл Божий пестовал в нем старца?
Первые детские впечатления еще не осмысленные, но чутким сердцем восчувствованные– это была Божия благодать через Божиих людей, исходящая. Там были и иерархи, и священнослужители, и юродивые, и монахини. А когда мальчик подрос, то пред ним, уже юношей, восстали такие трудности жизни (голод, лишения военных лет), которые во всех отношениях держали его в узде необходимости выживать. И все это он вспоминал, как милость путей Господних к нему, еще неокрепшему духовно. Через пять лет служения Богу и людям у престола, явившие в нем верного никем и ничем невозмущаемого священника, открыли для него новые горизонты – познать себя, познать во всей полноте трагедию человеческой души, задыхающейся в безбожии. Промысл Божий ввергает отца Иоанна в «земной ад», где человеческие пороки не уступают делам диавольским. И заплакал послушник Божий плачем великим, приняв все увиденное, - грех человечества пред Богом как свой личный. И ожил для молодого священника Спаситель, заушаемый, бичуемый, страждущий ныне в современной жизни едва ли не страшнее, чем в первом веке. И это тогда, когда мир уже познал плоды великой Голгофской жертвы и Свет Воскресения. А Любовь Божия и в этом отверженном месте, среди потерявших не только память о Боге, но и человеческий образ, всем напоминала о себе. И отец Иоанн всем существом познал Бога и в сердце - вместе с Иисусовой молитвой явилось исповедание своего личного Бога: «Господь мой и Бог мой». Так от беспредельной Божией Любви оживотворилось любовью к добровольно погибающему человеку и его сердце. Душа его отринула все, в чем обоняла лесть вражию, и этим обрела полную свободу духа. А многострадальный Иов стал для отца Иоанна с тех пор примером следования по пути Промысла Божия. «Я во всем, кроме праведности, подобен Иову» - пишет он о своем лагерном житии. И позднее, какие бы скорбные и даже трагические неожиданности не являла жизнь, отец Иоанн говорил: «Промысл Божий прав всегда». И уже в старости, сам испив до дна все жизненные невзгоды, он повторял для возмущенных духом послушников: «Детка, ты подаешь жалобу на Промысл Божий, праведнее ли мы Бога, человек чище ли своего Творца»? А, глядя на молодежь, ропщущую на свой удел, он говорил: «Дорогие, ну почему вы такие унылые, где сила молодости, я старик (ему шел 90-й год), а дал бы мне Господь еще столько же лет, я бы Бога возблагодарил и радовался жизни. С Богом всегда и везде хорошо». Таковы плоды его верности Богу и любви к царящему над миром Промыслу. Испытание верности окончилось через пять лет. Отец Иоанн благоговейно хранил память о времени заключения. Из «земного ада» Господь переводит Своего послушника в пустыню, где с ним были одни старушки, которых уже коснулось веяние нового безбожного времени. 12 лет он ходил по деревням с прихода на приход и пронес, по свидетельству владыки Николая Чуфаровского, по Рязанской земле образ истинного пастыря Божьего и пример Божьего человека. И помолодели приходы, где служил отец Иоанн, появилась на них молящаяся молодежь. Недаром до конца дней отца Иоанна ездили к нему с этих приходов паломники, чтобы повидаться и сказать словечко человеку, через которого они почувствовали Любовь Божию к себе. Так Господь взращивал старца, чтобы не пресеклось на Руси это великое служение. И в этот рязанский период глинский старец отец Серафим Романцов уже свидетельствовал об отце Иоанне, как о старце. Два брата Правдолюбовы - отцы Анатолий и Владимир, встретившись с отцом Иоанном, восприняли его по-разному. Отец Анатолий, проведший свою юность на Соловках, познал в 55-летнем отце Иоанне старца. Отец Владимир, окончивший МГУ, томился сомнениями и даже мыслью, не в прелести ли новый настоятель, так все было в нем необычно. Наконец он написал письмо отцу Серафиму, прямо ставя вопрос: «можно ли доверять отцу Иоанну»? Ответ отца Серафима не замедлил и не назвал он отца Иоанна просто чадом своим, но « Отец Иоанн Крестьянкин – друг мне» - написал он. И во всякий приезд отца Иоанна в Глинскую Пустынь духоносный старец Серафим непременно исповедовался у него.
К нам в монастырь отец Иоанн пришел уже в силе старческого служения. Но многие ли сразу поняли его? Он открывался нам каждому по мере нашего духовного возраста. И я не буду говорить о его воздействии на нас, ибо это было сугубо индивидуально у каждого, кто к нему обращался. Общей для всех была только его любовь, которой у нашего старца хватало на всех неограниченно. Любовь же к людям диктовала ему письма, растворенные благодатью. И теперь они имеют огромное значение, как продолжение его пастырского служения. Его письма уже выдержали десять изданий большими тиражами. Какая православная книга нашего времени знает такой спрос? А книга «Опыт построения исповеди» стала настольной во многих семьях. Иногда я спрашивал у отца Иоанна, почему на один и тот же вопрос бывают такие разные ответы. Батюшка отвечал: «возможности у каждого свои, и мера духовного возраста тоже». Так бережно и терпеливо он относился к душе каждого человека к нему приходящего. Молитвенность батюшки питалась Духом Святым. Всякий разговор его неизменно начинался простотой и доверием Богу в молитве. Его невозмутимость была удивительна. Он учил нас в наше время идти Царским Путем, золотой срединой, не вдаваясь в крайности. В нем самом доверие Богу и радость жизни в Боге стирали все страшилки настоящего времени. Нас ради и нашего ради преуспеяния в духовной жизни даровал Господь долголетие старцу нашему. И до последнего дня жизни без воздыханий, ради любви к нам нес он тяготы наших ошибок, неведения, непонимания. И благодарность наша отцу Иоанну, и память о нем должна явиться не в словах величания, но в жизни нашей, в терпеливых трудах на путях монашеского делания и на всех стезях жизни, в нашем твердом уповании на Промысл Божий, ибо, по свидетельству жизни батюшки и его слову: «миром правит Бог, только Бог и никто другой».
Отец Иоанн оставил нам свое завещание:
«Дорогие мои, чадца Божии! Верьте Богу, доверяйтесь Его всегда благой о нас воле. Приимите все в жизни, и радость, и безотрадность, и благоденствие, и злоденствие как милость и истину путей Господних. И ничего не бойтесь в жизни, кроме греха. Только он лишает нас Божия благоволения и отдает во власть вражьего произвола и тирании. Любите Бога! Любите любовь и друг друга до самоотвержения. Знает Господь, как спасать любящих Его».
Христос Воскресе! И жизнь жительствует! Аминь.
Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь.
11 апреля 2010 г.